08.09.2021

Марков Н.В.

Воспоминания об А.В. Сысоеве

Шел 1987 год. Завод находился просто в критическом состоянии по вопросам технологии и выполнения плана. План ни электролизный, ни глиноземный цеха не тянули. Была большая проблема с инженерно-техническим персоналом. В электролизном цехе нормальных заработков не было, и была большая текучка. Корпуса работали крайне нестабильно, работала фактически одна 6-я серия. На первом корпусе вообще больше бригад было отключено на капремонт, чем на производство…

И вот в этот момент приезжает новый генеральный директор Анатолий Васильевич Сысоев. Первое знакомство с ним было у нас в красном уголке электролизного цеха, куда он пришел со всеми руководителями заводоуправления и в жесткой форме сказал, что «все руководители заводоуправления должны работать на технологию, а не технология должна работать на вас». Я очень удивился, потому что такого никогда не было. Я увидел, что директор очень не простой, человек очень и очень требовательный.

С этого момента у нас закончились «легкие» дни…

С чего начали.  

Каждый руководитель корпуса должен был высказать свое мнение, что ему не хватает для того, чтобы выйти на хорошую технологию и выполнить план.

Каждый должен был написать свои соображения не в качестве отписки, а что нужно сделать на самом деле. И в дальнейшем эти пожелания мы сами же и будем выполнять.

Многие таких темпов и такого жесткого отношения к работе не выдерживали, многие уходили, рассчитывались. Обстановка была накалена до предела.

Рабочие не работали, потому что им не платили, а не платили им, потому что они не работали. Эта было «нормальное» состояние. Но это быстро закончилось.

Конечно, вся эта работа, которая была предпринята Анатолием Васильевичем, дала свои результаты. Но эти результаты были только первой ласточкой.

Мы начали выходить из застоя. Были перестановки, пришли более молодые, более целеустремленные руководители. Самых лучших работников поставили на руководящие должности.

И начали появляться первые результаты: начала уменьшаться аварийная ситуация,  улучшилась сортность, электролизный цех начал потихоньку выполнять план.

Параллельно с жесточайшим спросом по технологии Анатолий Васильевич начал заниматься улучшением качества жизни заводчан.

В 1989-1990 годах он увлекся идеей строительства коттеджного поселка. Его сейчас называют «Металлург». Были созданы просто уникальные условия для строительства коттеджей. Я всегда сравниваю эти времена с тем, как если бы человек сидел в тюрьме, а потом вышел на свободу – он не знает, как надышаться воздухом. У нас все металлурги выбрали себе проекты двухэтажных коттеджей по 300-450 кв. метров - и поселок начал расти как на дрожжах. Были выданы беспроцентные ссуды металлургам и глиноземщикам, были предоставлены дни, чтобы тот, кто строится, мог взять оплачиваемый отпуск. Очень многие металлурги за это вспоминают добрым словом Анатолия Васильевича. Фактически коттеджи были построены бесплатно.

Но Анатолию Васильевичу этого было мало. Он самым активным образом привлекал всех трудящихся заниматься спортом. Спорт – это вообще отдельная страничка в деятельности Анатолия Васильевича. Он просто буквально жил в команде хоккейного клуба «Маяк», самым активным образом принимал участие в жизни «Маяка» и по кадрам, и по игре. Ни одну игру он никогда не пропускал.

В это время у него появилась идея поучаствовать в эстафетах на призы газеты «Уральский рабочий» в Екатеринбурге. Был большой ажиотаж и на соревнованиях  на призы газет «Алюминщик» и «Заря Урала» между командами глиноземного и электролизного цеха. За команду завода выступали мастера и заслуженные мастера спорта. В эстафетах на призы газеты «Уральский рабочий» был просто фантастический прорыв. Какая-то команда из Краснотурьинска побеждала неоднократно на соревнованиях 1-2 мая, которые проходили в Екатеринбурге, и побеждала команды областного центра! Этот соревновательный дух передавался и внутри цехов. На площади города Краснотурьинска на эстафете 9 мая были тысячи болельщиков. Было все непредсказуемо, была интрига, кто победит. В основном, шла борьба между глиноземным и электролизным цехами. Весь город присутствовал на эстафете, все переживали. Также была острая борьба между корпусами, между участками. Участвовали тысячи трудящихся с завода и других предприятий. Это были незабываемые времена, это был громадный праздник.

Параллельно со всеми этими большими успехам в спорте мы все прекрасно понимали, что, прежде всего, должен работать завод. Без этого никак. В 90-е годы многие предприятия просто закрывались. В Богословском рудоуправлении шахтерам месяцами не платили зарплату. И только один завод процветал, зарплата платилась вовремя. Более того, благодаря Анатолию Васильевичу, который придумал бартер, обеспечивался продуктами и всеми товарами не только завод, но и город, и область. На завод приходили машины и импортные товары, которых никогда раньше не было: телевизоры, швейные машины и др. Все это делилось между коллективами, и получали, естественно, те, которые в работе были действительно лучшие.

До выдающихся результатов работы электролизного цеха было еще очень далеко. Были очень серьезные проблемы с кадрами. В мастера никто не шел, потому что не было молодых специалистов, которые закончили бы институт. А которые были, старались идти в рабочие, потому что инженерно-технические работники не получали нормальную зарплату. Если старший мастер получал меньше подручного, т.е. электролизника 5 разряда, а ответственность за все лежала на мастерах, естественно туда никто не шел. Анатолий Васильевич все это видел. Когда Анатолий Васильевич уговорил меня идти начальником цеха, он мне сказал: «Давай все твои соображения клади на бумагу, и мы будем с тобой сидеть и думать. Привлекай сюда инженерно-технических работников, чтобы пошла умственная «атака на технологию», что нужно сделать. Одна голова – хорошо, а две – лучше». В цехе мы целую программу нарисовали, что нужно для этого.

Самый главный вопрос – это был вопрос кадров. Второй вопрос – зарплата инженерно-технических работников должна быть достойной, и она должна быть естественно выше, чем у рабочих. Но зарплату нужно повышать не на голом месте. Зарплату надо зарабатывать. И у нас была целая «атака на технологию», что нужно делать, чтобы улучшить технико-экономические показатели. Я могу сказать, что это был настоящий прорыв в технологии.

Во-первых, мы очень тесно стали работать с Всероссийским Алюминиево-Магниевым институтом (ВАМИ) по вопросам формования анодов и перешли на сухую анодную массу. Сначала мы испытывали сухую анодную массу на отдельных электролизерах, на единицах, потом в группах. Потом переходили бригадами, потом корпусом, потом цехом. И благодаря большой поддержке ВАМИ мы решили вопрос с качеством анодной массы.

Второе, нужно было поднимать ток. На голом месте этого нельзя было сделать. Нужно было провести громадную работу по реконструкции подземного хозяйства. Шестую серию топило подземными водами. Был разработан план по обезвоживанию 6-й серии и по ремонту подземного хозяйства. Была проделана большая, очень серьезная работа, все это было сделано своими силами и все на ходу, не останавливая производство.

На 1-м, 2-м, 3-м, 4-м корпусах была также реконструкция подземного хозяйства, была решена проблема с торцами, с полами. Мы перешли на кислые электролиты, начали работать с составом электролита, начали переплавлять сплав 1420 на основе лития, тем самым снизив температуру электролита до 949-950 градусов, при этом подняв силу тока на порядка 10 килоампер.

С другой стороны, установили классность каждого инженерно-технического работника в зависимости от его результата, чтобы он был заинтересован в своих результатах. Зарплата была увязана с итогами технико-экономических показателей корпусов.

В итоге мы добились небывалых результатов. С проектных 150 тыс. тонн алюминия в год мы стали давать 182 тыс. тонн. У нас был расход электроэнергии меньше 15 киловатт. Практически 100% - высокие и высшие сорта. А выход по току был за 92%.

Самое главное у нас не было такого, чтобы один корпус работал, а второй не работал. Рука тогда сильная, когда все пять пальцев сильные. Все корпуса работали с наивысшими результатами. Как результат, у нас появилась конкуренция, каждую пятницу в отделе кадров выстраивалась очередь до 100 человек из желающих устроиться в электролизный цех. В электролизный цех нельзя было устроиться, все ждали, когда кто-нибудь уйдет на пенсию.

Это были самые лучшие времена для электролизного цеха. Были трудовые династии, всегда был приоритет при трудоустройстве в электролизный цех у того, у кого родители работали в электролизном цехе. Мы рассуждали так, что сын никогда не будет работать хуже отца.

На любые праздники были всегда торжественные собрания, где чествовались передовики производства, которые награждались медалями, орденами, ценными подарками.

Â К нам в город приезжали лучшие артисты России. Я это вспоминаю, как будто эти времена были не с нами. Мы выбирали самых лучших артистов - и все с удовольствием ехали к нам в город.

Город строился. Благодаря Анатолию Васильевичу было провозглашено: завод и город – это единое целое. Фактически город получал помощь от завода в размерах второго бюджета в городе. Были построены и площадь, и Храм на площади – сейчас, когда прохожу по площади, думаю: «сколько лет прошло, а красота не меняется»…

С Анатолием Васильевичем мы очень-очень часто, когда было совсем тяжело, беседовали после работы, рассуждали: «а что будет дальше?». Я всегда задавал Анатолию Васильевичу вопрос: «Анатолий Васильевич, но Вы же знаете, что лучше уже нельзя работать. Вы ставите такие планы, что они просто невыполнимы». Анатолий Васильевич на это улыбался и говорил: «Я всегда ставлю задачу такую, чтобы она была неподъемной, и смотрю, а кто ее стремится выполнить. Если руководитель стремится выполнить невозможное, я ему ставлю «плюс». А если он просто говорит, что это невозможно, и ничего не делает, я ему ставлю «минус».

Мы всегда рассуждали, что если кто работал в команде с Сысоевым, ему уже ничего не страшно.  

Эти все успехи – они давались и потом, и кровью, и головой. Когда пришло время уходить на пенсию, он мне сказал: «Николай Васильевич, это – перевернутая страничка, а жить надо дальше». Для меня его слова: «Николай Васильевич, запомни, что лучше нас в электролизном цехе уже никто никогда не сработает» - были и остаются мощным вдохновением и поддержкой.

У нас же были грандиозные планы реконструкции электролизного цеха, планы перехода на обожженные аноды. Все уже было готово – только надо было приступать к этой реконструкции…

В Думе Краснотурьинска 80% были заводчане. Анатолий Васильевич рассуждал очень просто: львиную долю в городской бюджет вносит Богословский алюминиевый завод. Поэтому мы и должны грамотно распределять бюджет.

Это кое-кому не нравилось. Но Анатолий Васильевич был очень мудрый человек. Он всегда старался все конфликты сглаживать.

Это были самые лучшие годы, как для города, так и для завода. В городе все строилось, а на заводе все реконструировалось. Но всегда хорошее когда-то заканчивается…

День металлурга для электролизников это всегда святой праздник. Он начинался с самого утра на летней агитплощадке «Тополек», на которой проводилась обширная программа. Весь электролизный цех, да и большинство горожан, присутствовало на «Топольке», где проходили разнообразные соревнования. Главным событием праздника было перетягивание каната. Это просто надо было видеть. Шло состязание между корпусами, между электролизниками и литейщиками. Там была сила металлургов, там была красота и борьба спортивная, с такой самоотдачей, что, казалось, что сейчас разорвется канат. Победа в перетягивании каната была самой престижной, потом целый год все обсуждали, кто оказался сильнее.

Я еще вспомнаю тяжелейшие времена, с которыми нам пришлось столкнуться. Это – время забастовок, время создания советов трудовых коллективов (СТК). На СУБРе я даже не знаю, сколько их было, профсоюзов независимых и зависимых, и они бастовали и говорили: «если вы нам не дадите зарплату достойную, то мы боксит не будем отгружать». Это были тревожные времена. Забастовщики перекрывали огрузку.

Этим вопросом очень активно занимались Анатолий Васильевич и губернатор Эдуард Россель. Гнев шахтеров был очень сильный. И мы приезжали на собрания шахтеров, приезжал совет трудового коллектива завода, в который входил и я. Я видел, какая была напряженная обстановка, эмоции перехлестывали через край. Благодаря Анатолию Васильевичу и Эдуарду Эргартовичу, их мудрой политике удалось направить все эти эмоции в нужное русло. С рабочими, шахтерами, мы договорились, что они приедут к нам в электролизный цех, а мы к ним приедем в шахты. После этого отношение шахтеров к заводу резко поменялось, они увидели, в каких условиях работают металлурги, как нелегко производится металл. И мы тоже увидели, что и шахтерам нелегко достается боксит.

Это сплотило нас, и наше партнерство переросло в дружбу, в совместные спортивные мероприятия, где мы соревновались на спортивных площадках, а не так, что кто кого перекричит. По перетягиванию канатов они привезли команду шахтеров ростом под два метра, а наши металлурги поменьше ростом, но пошире в плечах. И когда шло перетягивание каната, я думал, что от всех этих эмоций Дом спорта просто взлетит. Но Краснотурьинские металлурги легко победили этих Североуральских глыб-шахтеров, и те были очень удивлены, что мы с такой легкостью выиграли. Зато они  отыгрывались в другом: у них была сильнейшая команда по волейболу, они выигрывали всегда. И все соревнования всегда заканчивались чаепитием и душевной обстановкой.

Вспомнилось еще: однажды удалось уговорить Анатолия Васильевича съездить в воскресенье на рыбалку. А он никак не мог понять, что мы там делаем на этой рыбалке, когда работы здесь море. Для него, казалось, что кроме работы, ничего не существовало. Но один раз мы его уговорили съездить на рыбалку. Мы поехали на Лозьву, приехали, когда на Лозьве уже вставал лед, и рыба шла на зимовку. Мы поймали много рыбы. Уже было поздно и довольно холодно. Говорим Анатолию Васильевичу: «Ну что, Анатолий Васильевич, поедем домой или уху будем варить?». Анатолий Васильевич говорит: «Какое домой? Конечно, будем варить уху». Времени, однако, было уже около 12 ночи. Погода осенняя, снег. Но уха удалась, и я такой вкусной  ухи больше уж и не ел.  Мы с Киселевым А.И. сели на резиновую лодку, чтобы перевезти рыбу с одного берега на другой. А часть реки уже была во льду. И течением нас снесло в сторону льда. Мы стояли, держась одной рукой за лед, чтобы нас не затащило под лед, старались выбраться. И слышали, как Анатолий Васильевич говорит: «Где Киселев с Марковым, где они? Куда они подевались? Не дай Бог, что случится». Мы ему кричим: «Сейчас, Анатолий Васильевич, приедем. Все нормально». С рыбалки ехали довольные. И Анатолий Васильевич рыбалку эту всегда вспоминал восторженно. К сожалению, о своем отдыхе Анатолий Васильевич всегда думал в последнюю очередь. Он сам был с неуемной энергией и тащил всех за собой.

Вот такой он был.