В условиях кризиса мы уделяем серьезное внимание проблемам безработицы и занятости населения. Это, безусловно, правильно.

В то же время, основной упор сегодня делается на мониторинг ситуации.  Однако в сегодняшних условиях это – отнюдь не главное.

Как сказал один философ, вариант, который мы выбираем сегодня, даст нам в будущем свой сценарий и свои последствия. Сегодня мы сосредотачивается только на мониторинге ситуации и не уделяем внимания многим вещам, которыми реально надо заниматься.

Мониторинг отражает только то, что уже случилось. А нам надо устранять первопричины создавшегося положения. Необходимо создавать нормальные условия для развития экономики - и тогда у нас появятся рабочие места.

Главные экономические проблемы, требующие решения:

1. Завоевание рынков сбыта и формирование внутреннего спроса на отечественную продукцию.

2. Повышение конкурентоспособности нашей продукции и реструктуризация промышленности.

3. «Цена денег».

1. Рынки сбыта.

1.1. Сегодня мы потеряли внутренний рынок сбыта наших товаров – об этом практически никто не говорит. За последние несколько лет объемы импорта в нашу страну увеличились в 5 раз: с 60 млрд. долл. в 2002 году до почти 300 млрд. в 2008 году. Импортируется почти все оборудование, почти вся сложнобытовая техника. Только импорт продовольствия вырос в 1,6 раза. А ведь это - наши потерянные рабочие места.

Сегодня никто не говорит о том, чтобы начать отвоевывать этот рынок. Мы этой проблемой не занимается, никакой программы импортозамещения по сути дела в России нет.

1.2. Мы перестали формировать внутренний спрос на нашу продукцию. В советское время до 80-90% меди и алюминия, произведенных нашими заводами, потреблялось на внутреннем рынке: сегодня мы потребляем только 5% меди и не более 10% алюминий. Поэтому, по сути дела, мы оказались в полной зависимости от той ситуации, которая сложилась на внешнем рынке. Сегодня на международном рынке упали цены на металлы, практически нет потребления, складские запасы выросли в разы – и при этом наш внутренний рынок абсолютно не развит.

Большинство развитых стран поддерживают и развивают свой внутренний рынок – так, Китай ввел значительные таможенные пошлины на экспорт металла.

Однако мы в этом вопросе действуем с точностью до наоборот: сегодня сокращение бюджета осуществляется практически полностью за счет тех статей, которые финансируют реальную экономику и следовательно поддерживают внутренний спрос.  В результате:

 - прекратилось развитие инфраструктуры – дорог, энергетики, социальных объектов;

 - фактически прекратилось строительство жилья, а то жилье, которое еще строится, практически невозможно приобрести. А ведь как показывает пример США, строительство жилья – это один из мощных способов формирования внутреннего рынка;

- как следствие, встало производство строительных материалов, упали объемы производства металлов.

Кроме того, прекратились инвестиции в техническое перевооружение промышленности, прежде всего, машиностроения, которое сегодня еще не готово ни по качеству продукции, ни по своим возможностям обеспечить нас.

Наконец, важный вопрос – это производство продуктов питания. Как я уже сказал, за последнее время их импорт в Россию увеличился в 1,6 раза. Разве мы не можем сами себя обеспечить? Однако мы ведем неправильную политику в плане поддержки сельского хозяйства. Сегодня в сельском хозяйстве США доля господдержки в стоимости продукта достигает 18%, в Европе – 30%, у нас – в лучшем случае 3%. И при таких условиях мы хотим конкурировать с иностранными товаропроизводителями? Мы сегодня обижаемся на белорусов за их политику в области производства и реализации сельскохозяйственной продукции, но у них просто хорошо продуманы вопросы поддержки сельхозпроизводителей.

Не менее сложная проблема – это проблема потребительского рынка: мы практически не производим сложнобытовую технику, качественную одежду и обувь и т.д.

Причина сложившейся ситуации, как я уже сказал, во многом заключается в неправильной политике государства, которая не способствует стимулированию внутреннего спроса. А это значит, что мы сами сокращаем рабочие места - прежде всего, за счет исключения бюджетных расходов на развитие инфраструктуры.

2. Конкурентоспособность.

Конкурентоспособность продукции складывается из следующих компонентов:

 - качество товара;

 - цена товара;

 - затраты на его производство.

В этом отношении в последние годы мы растеряли практически все свои конкурентные преимущества.

Первая проблема -  это низкая производительность труда при одновременном резком росте зарплат. За последние 5 лет производительность труда у нас выросла всего на 5%,  в то время как зарплата в среднем по стране – в 3,1 раза. Это касается как собственно производства, так и сферы госуслуг. Мы наблюдает огромный рост зарплат и численности работников в госсекторе, тогда как качество услуг нисколько не изменилось. Например, заработная плата в образовании сегодня на уровне промышленности, но уровень образовательных услуг не соответствует потребностям экономики;

Вторая проблема – это рост тарифов естественных монополий, который в 2-3 раза опережает инфляцию. Поэтому мы также потеряли здесь все свои конкурентные преимущества. Нам говорят, что в тарифы включают инвестиционную составляющую – но разве мы видим, на что используются эти деньги? Сегодня фактически идет перекачка прибыли из промышленности и сельского хозяйства в пользу естественных монополий.

Третья проблема – это сложившаяся система управления промышленностью. Мы, по сути дела, возродили советскую систему управления, когда целые отрасли – например, алюминиевая промышленность – объединены в рамках одной структуры.  Корпоративное управление в них настолько жесткое, что не дает принимать необходимые управленческие решения на уровне предприятий. По сути дела, требуется принятие «антитрестовского законодательства», потому что при такой системе управления экономического прорыва у нас не будет.

Наконец, существует проблема, о которой все попросту боятся говорить – это проблема неэффективного использования трудовых ресурсов. В реальности у нас сегодня на предприятиях излишняя численность работников  составляет до 10 млн. чел. Никто не задумывается об их высвобождении, поскольку это может грозить социальным взрывом.

Причина заключается в том, что структура наших предприятий содержит множество непрофильных производств и услуг. Зарплата множества людей – от уборщиц до управленцев высшего звена – не зависит от конечного продукта. Таким образом, мы выводим множество людей из активного принятия жизненных и управленческих решений.

Западная промышленность работает по принципиально иной схеме, которая основана на субконтрактных отношениях. Там предприятия занимаются только конечным производством и сервисом. Все остальное – это целая пирамида взаимоотношений с поставщиками комплектующих и услуг. Все развитые страны перешли на такую систему взаимоотношений: к примеру, США в 60-е годы, Япония – сразу после войны. Мы одни пытаемся управлять всей  цепочкой, что не дает возможности развиваться малому и среднему бизнесу и мешает людям реализовать себя.

Я считаю, что нам нужно в корне переосмыслить ситуацию. Следует принять серьезные меры с целью повышения эффективности и конкурентоспособности нашей промышленности и госуслуг. Необходимо:

- существенно повысить производительность труда, в частности разработать концепцию, предусматривающую опережающий рост производительности труда над уровнем заработной платы;

 - провести реорганизацию системы управления промышленностью и реструктуризацию предприятий;

- создавать условия для налаживания субконтрактных отношений на долговременной основе с предприятиями малого и среднего бизнеса, прежде всего, тех служб, которые уже выведены из состава предприятий по принципу аутсорсинга.

Это даст толчок к развитию экономики и созданию новых рабочих мест.

3. «Цена денег».

Предприятия не могут развиваться без источников инвестирования. В связи с этим, решения требует важнейшая проблема -проблема «цены денег», т.е. доступности заемного капитала.

В последние месяцы цена заемных средств банков выросла в 1,8 раза – с 12% до 20-25%, сделав их практически недоступными.

Одной из главных причин этого является  высокая ставка рефинансирования ЦБ, составлявшая в I полугодии 2009 г. 11,5% при необходимом уровне не более 5%.

Когда сегодня министр финансов РФ говорит о невозможности снижения ставки рефинансирования ЦБ в связи с высокой инфляцией, необходимо разобраться в том, что эту инфляцию провоцирует. Провоцирует же ее в первую очередь рост тарифов естественных монополий: ежегодное повышение цен на их услуги в 2-3 раза превышает уровень инфляции.

Получается следующая ситуация. В начале года резко повышаются тарифы естественных монополий. Это находит свое отражение в стоимости практически любой продукции – ежегодно в январе, в зависимости от роста тарифов, происходит пересчет цен в промышленности. Таким образом, происходит скачек инфляции. Вслед за этим для борьбы с инфляцией повышается ставка рефинансирования. Это приводит к повышению ставок по кредитам банков, что еще больше подстегивает рост цен. В результате, мы сами своими действиями раскручиваем маховик  инфляции.

Кроме того, кредитованию мешают высокие требования банков по залоговым обязательствам. Сегодня ставка залоговых обязательств составляет 1 к 4. Иными словами, для того, чтобы взять кредит на 100 млн. руб., необходимо предоставить залоговые обязательства по имуществу на сумму в 400 млн. руб. Сегодня у нас мало кто в силах удовлетворить эти требования.

Чтобы в стране создавались рабочие места, необходимо, чтобы кредиты стали доступными для потенциальных заемщиков. Для этого требуется:

- пролонгировать на два года просроченные кредитные договора для юридических и физических лиц без возврата основного тела кредита с обязательными платежами процентной ставки за кредит. В противном случае предприятие может стать банкротом, даже если оно способно оплачивать проценты по кредиту;

 - увеличить объемы госгарантий и уточнить порядок их предоставления, прежде всего, тем организациям, которые способствуют расширению внутреннего рынка;

 - принять решение для отдельных отраслей и направлений деятельности о субсидировании процентных кредитных ставок.

В заключение хочу остановиться еще на двух проблемах:

1. Новые рабочие места на уровне муниципальных образований в значительной степени обеспечивает муниципальный заказ. Мы провели обследование по различным муниципальным образованиям на предмет того, как там реализуется Закон 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд». Обследование показало весьма неоднозначную картину. В одних МО, где работают ответственные мэры, до 80% заказов отдается городским предприятиям малого и среднего бизнеса. В других, по неизвестным причинам, им отдается только 10-20%  заказов – остальные заказы уходят на сторону, и собственные предприятия остаются без работы. Таким образом, во многих городах такой существенный стимул для развития экономики как муниципальный заказ практически не работает. Поэтому данный вопрос требует к себе более пристального внимания.

2. Организация социального партнерства требует более четких рекомендаций в части противодействия кризисным ситуациям на всех уровнях. Сегодня есть положение, которое определяет характер социального партнерства на уровне: профсоюз - работодатель. Надо эти рекомендации расширять, выстраивая четкую многоуровневую систему социального партнерства.

Так, на уровне муниципальных образований к этой работе должен быть подключен глава города, который должен заниматься более предметно вопросами экономики. Должна быть создана система партнерства по линии: глава МО – работодатель – профсоюз.

Такая же система должна быть продолжена на уровне регионов, где эту работу должен координировать один из министров.

Высшей ступенью социального партнерства на уровне Российской Федерации должна являться Российская трехсторонняя комиссия.

Сегодня власть на всех уровнях должна заниматься не бюджетными организациями, а в первую очередь экономикой. Если не изменить существующее отношение, мы будем лишь искать виновных среди конкретных работодателей. Виновных найти всегда проще, но следует помнить, к чему это приводит. В свое время, М.С. Горбачев бросил призыв: «давите вы снизу, а мы сверху». Результатом стал развал страны.

Таким образом, нам нужно поддерживать все, что стимулирует внутренний спрос и потребление нашей продукции в стране, а, следовательно, создает рабочие места. Мы все эти годы копили деньги в Стабилизационном фонде, вместо того чтобы вкладывать их в экономику и расширять внутренний спрос. Приведу такой пример - когда президента Франции спросили, зачем он  начал строительство скоростной железной дороги, которую намечалось строить только в 2013 году, он ответил: потому что в стране сегодня нужны рабочие места. И нам бы следовало у него учиться – поскольку без развития внутреннего спроса страна просто не выживет.

При этом, с помощью современных научных подходов, нам нужно решительно менять систему управления и структуру предприятий, выводить все лишнее, увеличивая количество людей, которые активно бы сами принимали решения за себя и сами создавали новые рабочие места.

С начала 2009 года мы фактически принуждаем предприятия, потерявшие обычные объемы производства, сохранять численность работников, не сокращать людей. Но небольшие предприятия через полгода такой политики фактически становятся банкротами, содержа лишних людей и выплачивая им зарплату. В западных компаниях и фирмах с начала кризиса началась реструктуризация, приведшая к уменьшению численности работников и росту безработицы, но предприятия избегали банкротства.

Другой вопрос, какие меры мы должны предпринять, чтобы не оставить людей без средств к существованию.

Нужно четко понимать: есть общие причины наших проблем, и именно их нужно устранять, не размениваясь на частности.