Прогнозирование на федеральном уровне. В период экономических реформ мы практически полностью отказались от долгосрочного планирования социально-экономического развития страны. Бытовало представление, что поскольку у нас рынок, от планирования и прогнозирования необходимо отказаться: это, якобы, пережиток советского периода.

Между тем долгосрочное прогнозирование – это нормальная мировая практика, используемая в развитых странах и позволяющая оценивать тенденции и риски развития экономики, разрабатывать пути решения возникающих проблем.

Поэтому на протяжении последних 7-8 лет я, выступая на различных уровнях, постоянно подчеркиваю: необходимо планирование социально-экономического развития страны, региона, предприятия, города. Проблема прогнозирования – это для нас вопрос №1. Без этого жить невозможно. Мы должны пытаться заглянуть вперед, понять, что нас ждет впереди, какие у нас могут возникнуть проблемы.

На федеральном уровне я как член Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений поднял этот вопрос в 2007 году при разработке проекта  Генерального соглашения на 2008-2010 годы. В результате нам удалось добиться включения в соглашение пунктов, предусматривающих переход на долгосрочное прогнозирование социально-экономического развития страны и подготовку законопроекта по вопросам государственного прогнозирования.

Когда в 2008 году эта работа началась, и были представлены данные, мы увидели, что в будущем нам будет не хватать трудовых ресурсов, возникло много других острых вопросов. После этого все начали понимать, что необходимо проектировать наше развитие на 20-30 лет вперед.

Прогнозирование на региональном уровне и проблемы развития г. Краснотурьинска. На уровне Свердловской области я также начал заниматься вопросами долгосрочного прогнозирования 7-8 лет назад, убеждая всех в необходимости этого. В конечном итоге появился план развития Свердловской области на долговременную перспективу.

Удалось решить ряд вопросов, связанных с долгосрочным экономическим развитием, которые непосредственно касались города Краснотурьинска.

Первый вопрос - это развитие электроэнергетики. Мы, промышленники, постоянно говорили, что нам для долговременного развития промышленности нужна энергетика. В результате родился план развития энергетики - генерации, высоковольтных линий и т.д. Он касался, в первую очередь, нашего Богословского узла – самого необеспеченного электроэнергией на сегодняшний день.

Во-первых, начали строить ЛЭП-500 «Северная – БАЗ», она практически уже сейчас на завершающем этапе строительства.

Во-вторых, стронулся с места вопрос, связанный со строительством Новобогословской ТЭЦ. Сегодня создана дирекция по строительству Новобогословской ТЭЦ. В этом году начинается планировка, а в следующем году по расчетам должно быть уже возведено здание, и в 2014 году эта электростанция должна быть сдана.

При моем участии была решена проблема поставки газа на будущую ТЭЦ, поскольку вариант ее работы на угле не подходил ни по экологическим, ни по экономическим параметрам. Была достигнута договоренность с губернатором Росселем, что газоснабжение Новобогословской ТЭЦ будет заложено в проект газификации области. Кроме того, было заключено соглашение с основным поставщиком газа в Свердловскую область – ЗАО «Итера» о выделении 3 млрд. куб.м. газа для Новобогословской ТЭЦ.

Тем самым, мы решили системную проблему. И решение этой проблемы может сразу привлечь сюда предприятия, которые смогут развиваться на этой энергетической базе, потому что сегодня во многих местах, даже в непосредственной близости от Екатеринбурга,  энергоемкие предприятия практически невозможно строить.

Второй вопрос – это развитие сырьевой базы.В 2002-2003 г., когда я был членом Совета директоров СУАЛ-Холдинга, мы вместе с руководством СУБРа стали доказывать, что надо строить шахту Черемуховская-Глубокая. Поскольку если не строить шахту, то через какое-то время город Североуральск просто исчезнет.

Не без труда, но нам удалось добиться решения о строительстве шахты. В следующем году, по-видимому, она будет введена в эксплуатацию. Это обеспечит 25 лет жизни и городу Североуральску, и городу Краснотурьинску, так как БАЗ является основным потребителем североуральских бокситов. Если бы мы этого не сделали, если бы лет 8 назад мы не начали активно заниматься этой проблемой, то сегодня ситуация была бы совсем иной, гораздо более сложной.

Влияние кризиса на ситуацию в Краснотурьинске. Влияние экономического кризиса на экономику Краснотурьинска было многогранным.

Во-первых, кризис непосредственно ударил по Богословскому алюминиевому заводу. Цена на алюминий на внешнем рынке упала, а цена на электроэнергию при этом выросла на 40%. В результате производство практически стало неконкурентоспособным.

При этом также боксит резко вырос в цене, потому-что по той системе, которую применил РУСАЛ, все капитальные работы закладываются на себестоимость, и их надо окупать.  И поэтому пока там не построили шахту Черемуховская-Глубокая, цена на боксит будет высокой. Как только шахта будет пущена, почти в два раза упадет и цена на боксит.

В то же время, очевидно, что для нормального развития завода необходимо, чтобы РУСАЛ и ТГК-9 договорились о тарифах на будущее. Потому что если долговременные тарифы на электроэнергию для БАЗа  будут нормальные, будут и хорошие перспективы для производственной деятельности.

Во-вторых, Краснотурьинск, как и весь Северный округ, испытал инвестиционный кризис. Если до кризиса ежегодный объем инвестиций в округ составлял 14-20 млрд. рублей, то в кризис он упал до уровня 6 млрд.

В результате Богословский алюминиевый завод полностью прекратил инвестиционные процессы, и все, кто работали на их реализацию, оказались без работы. Это касается, в первую очередь, ООО СтройБАЗ, ежегодно выполнявшего работы на 1 млрд. руб. в сфере капитального ремонта и капитального строительства. Ему в 2008 в первом полугодии закрыли практически все заказы, и он встал, хотя ранее он был достаточно высокоприбыльным предприятием, обладавшим техникой и средствами для выполнения подрядных работ.

Фактически в 2009, 2010 и в 2011 гг. инвестиционными проектами завод не занимался – хотя ему необходимо проводить реконструкцию шламового поля, а также серьезно, минимум в 1,5 раза,  расширять глиноземное производство (сейчас такие проекты такие разрабатывают, возможно в будущем году начнется их реализация).

Однако в текущий период СтройБАЗ и его двухтысячный коллектив оказались за бортом. Поскольку на администрацию СтройБАЗа со всех сторон давили, что нельзя сокращать людей, они практически целый год продержались на деньгах, которые заработали в прошлом, а потом просто рухнули. И сразу возникли невыплаты зарплаты.

В-третьих, резко упали объемы строительства жилья. Уже начиная с четвертого квартала 2008 года ни в Свердловской области, ни в Тюменской области фактически не закладывалось новых домов. Та же самая ситуация наблюдалась и в 2009-2010 годах.

Поэтому Богословский кирпичный завод, который выпускал в год до 48 млн. штук кирпича, практически потерял сбыт – в виду отсутствия спроса упало производство, увеличились товарные остатки.

В-четвертых, кризис затронул и агропромышленный комплекс. В 2004 году, когда я только стал депутатом ППЗС, на развитие сельского хозяйства из областного бюджета выделяли 100 млн. руб., из них 10 млн. – на техническое перевооружение. Это было крайне мало.

Я считаю, что во многом именно благодаря моим статьям, письмам, выступлениям уже в 2008 году объем помощи АПК был поднят до 3,4 млрд. руб.  в том числе до 800 млн. – объем средств на техперевооружение. В 2008 году были увеличены субсидии на молоко за счет бюджета до 3 руб./литр, была обеспечена нормальная закупочная цена на молоко – 14 руб./литр.

За счет всего этого в сельском хозяйстве обеспечивался рост, производительность труда росла примерно в 2-3 раза выше, чем в промышленности. Все было хорошо до кризиса 2008 г.

В 2009 году резко упали субсидии на сельское хозяйство - до 1, 3 млрд. рублей, что почти в три раза меньше уровня 2008 г. Прекратилось выделение субсидий на техническое перевооружение. В 2010 ситуация к лучшему не изменилась, более того закупочная цена на молоко в 2010 году упала до 10 руб./литр, хотя в это же самое время розничная цена на молоко  в магазине выросла с 20 до 26 руб./литр.

Я, конечно, поднял этот вопрос,  в результате чего удалось добиться повышения закупочных цен – в первом квартале этого года мы вышли на уровень 15 руб./литр.

Однако за эти два года крестьяне потеряли около 8 млрд. рублей. И особенно много потеряли те предприятия, у которых мало земли и много крупного рогатого скота. К такой категории относится и наш совхоз Богословский.

До 2008 года совхоз нормально, эффективно работал. У него было около 2600 голов крупного рогатого скота. На это поголовье необходимо иметь порядка 7 тыс. га пахотных угодий; совхоз имел 3,3 тыс. га, но за счет более высокой урожайности кормовых он все эти годы держался на плаву.

Однако вследствие тяжелых погодных условий – проливных дождей в 2009 и засухи в 2010 г. – совхоз в эти годы снизил заготовку кормов в два раза. По расчетам на одну корову в год требуется порядка 23 центнеров кормов. Между тем, в 2009 году было заготовлено около 18 центнеров, в 2010 – порядка 11 центнеров. Таким образом, эти два года нанесли совхозу тяжелейший удар.

 И в таких и без того тяжелых условиях дополнительный удар совхозу нанесло резкое сокращение государственных субсидий и снижение закупочных цен.

Я очень много внимания уделяю тому, как обстоит дело с поддержкой АПК в развитых странах. Там существует целый комплекс мер поддержки для аграриев – бесплатные услуги, разнообразные субсидии на различные товары и виды продукции. В стоимости сельхозпродуктов бюджетная помощь в Европе составляет 33%, в США – 18%, а в ряде стран, например Швейцарии – до 70% (у нас – только 2,5%). И, главное, очень жестко отработан мониторинг цен – закупочных и розничных. Главная цель, которую преследуют во все мире – обеспечить сельхозпроизводителям доходность, которая позволяла бы самофинансировать расширенное воспроизводство.

Необходимо, чтобы раз в году сельхозпроизводители, переработчики  продукции и представители розничной торговли подписывали соглашение о ценовой политике. Причем эта схема могла бы распространяться не на все виды продукции, а на важнейшие из них - молоко, зерно. Только в этом году, после моих неоднократных обращений,  в Свердловской области к этому вопросу начали подходить более внимательно – организовали ценовой мониторинг, подписали соглашение по ценам. Но фактически было потеряно два года, и результате поголовье скота в области ежегодно снижается примерно на 5 тысяч голов.

Наконец, следует отметить, что в кризис прекратились все капитальные работы по развитию автодорог. В 3 раза снизились дорожные фонды. Что-то еще делалось вокруг Екатеринбурга, что было связано с проведением саммита ШОС и т.д. Но периферия, в том числе Северный округ, пострадала очень сильно.

Одним словом, проблем у города Краснотурьинска много. Можно было просто закрыть предприятия на какое то время закрыть предприятия и сократить людей.

Этим путем мы не пошли, предприятия сохранили. И сегодня для того, чтобы они лучше справлялись с ситуацией, в них проводится определенная реорганизация, происходит выделение предприятий из того же СтройБАЗа, чтобы увеличить число руководителей и предприятий, которые будут самостоятельно биться за свое будущее.

В большой организации только первый руководитель за все отвечает, а все остальные смотрят, как он это делает. В малом же и среднем бизнесе  каждый начинает сам бороться за выживание. Устойчивость государства связана как раз с малым и средним бизнесом. Если люди работают на большом предприятии, они могут забастовать, остановить предприятие, поскольку они не чувствуют себя ответственным за него и не осознают последствий своих действий. А малый бизнес – это личное дело человека, если он забастует, то он все потеряет, и никто не придет ему на помощь и не покроет ему ущерб от собственных действий. Малый и средний бизнес бьется за свое будущее самостоятельно, ни на кого не надеясь. Поэтому вопрос роста малого и среднего бизнеса очень важен.

Причины ухудшения ситуации с оздоровлением трудящихся в Краснотурьинске. 

Многое зависит от роли личности, от конкретных руководителей. СУБР, например, сохранил свой профилакторий. Я свое время на БАЗе построил прекрасный профилакторий, но его взяли и закрыли. Сегодня областной Минздрав планирует использовать его для оздоровления некоторых категорий больных. Однако для завода этот прафилакторий по сути дела потерян.

Есть и более общие проблемы. Раньше Фонд социального страхования предусматривал оплату по нетрудоспособности, расходы на детский оздоровительный отдых, все затраты на профилактории, санатории и т.д. Сегодня этот фонд практически стал фондом поддержки материнства, всего, что связано с родительским капиталом – на это уходит до 70% его средств. Хотя в принципе все это можно было делать и за счет бюджетных средств.

Поэтому  сегодня нет денег на санаторно-курортное лечение, детский оздоровительный отдых, все эти вопросы вывели из ведения ФСС и передали в регионы. Регионы же руководствуются законом №94-ФЗ, по которому чем дешевле услуги, тем больше вероятности выиграть тендер. Поэтому сегодня те, кто предлагает действительно качественное оздоровление, выиграть конкурс не могут.

Кроме того, сегодня работодатель, а не ФСС, вынужден еще и оплачивать первые три дня нахождения работника на больничном.

В свое время я  добился того, чтобы 20% от суммы страхового тарифа, перечисляемого металлургами в ФСС, возвращалось металлургическим предприятиям на содержание санаториев, профилакториев, проведение профилактических осмотров работников. Более того, в некоторых случаях эта планка повышалась до 40% — если мероприятия по охране труда и здоровья работников, проводимые на предприятиях, дают заметные положительные результаты. И Богословский алюминиевый завод тогда получал до 80 млн. на эти цели.

Сегодня ситуация принципиально иная. Что сегодня делает завод? Во-первых, если у работника выявлено профзаболевание, завод направляет его в профилакторий в Североуральск или к газовикам. Кроме того, он застраховал работников по линии медицинского страхования. Еще что-то делается по линии детских лагерей. Но в целом сегодня уровень профилактики и оздоровления работников и их семей серьезно упал.

Запись беседы Сысоева А.В. с корреспондентом «МК-Урал», сентябрь 2011 г.